Фракс в осаде - Страница 10

– Выходит, твой дедушка был капитаном военно-морского флота?

Танроз кивнула.

Я был удивлен. Рядовые моряки имеют в Турае довольно низкий статус, но капитаны, как правило, происходят из богатых семей. Если дед Танроз действительно командовал кораблем, то это означало одно – семья с тех пор сильно опустилась по социальной лестнице. Танроз это прекрасно понимала.

– Деда посадили в тюрьму, большую часть семейного достояния конфисковали, и мама оказалась в округе Пашиш.

– За что его посадили?

– Его обвинили в том, что он извлек личную выгоду из войны с Симнией. Всю добычу полагалось отдать королю, но дед, как утверждали в сенате, этого не сделал.

– Если верить словам твоей матушки, это вполне соответствовало истине, – заметил я.

Танроз снова кивнула и продолжила:

– Тогда возник спор о том, сколько денег он доставил в Турай и какая часть причитается ему. В те годы, если я не ошибаюсь, не все капитаны служили в военно-морском флоте. Некоторые корабли были частными, и флот использовал их во время войны.

Танроз не ошибалась. Многие знаменитые мореходы прошлого века сражались за Турай, не будучи на службе. Некоторые из них до начала великой войны Лиги городов-государств с Симнией мало чем отличались от простых пиратов. Когда разразилась война, Турай, закрыв глаза на прошлое, поставил их на службу флоту. Довольно часто случалось так, что капитаны, раздобывшие хорошие трофеи, вступали в спор с королем о том, кому принадлежит награбленное.

– Все это было давным-давно, Танроз. Впрочем, в твоем рассказе нет ничего невероятного. Что потом случилось с твоим дедушкой?

– Он умер в тюрьме. Вскоре после суда, насколько я помню.

– Почему твоя матушка не упоминала об этом раньше?

Танроз точно не знала, а потому высказала предположение, что мама делала все, чтобы забыть о семейном позоре.

– Но сейчас она боится, что город захватят орки, и решила отыскать золото.

– Когда это произошло? Если, конечно, вообще произошло.

– После сражения у острова Дохлого дракона. Сорок два года назад.

– Где закопаны деньги?

– Неподалеку от гавани.

– А поточнее нельзя?

– Это все, что она смогла мне сказать.

– За сорок лет вокруг порта многое изменилось. Впрочем, я не припомню баек о находке бочонка с четырнадцатью тысячами гуранов. Не исключено, что золото по-прежнему под землей. Если оно было там с самого начала. – Я внимательно посмотрел в глаза Танроз. – Ты сказала, у твоей матушки плохая память. Насколько плохая?

– По правде говоря, не такая уж и плохая для женщины, которой перевалило за восемьдесят. Как по-твоему, это может быть правдой?

– Не исключено, – ответил я, гася окурок фазиса. – Но для начала мне надо с ней поговорить.

Мы условились навестить матушку на следующий день, и Танроз поспешила вниз кухарить. Когда она ушла, в моем кабинете возникла Макри.

– Что ей надо?

– Деловой разговор конфиденциального характера, – ответил я.

– О чем?

– Секрет.

– Но я хочу знать, о чем вы толковали, – насупилась Макри.

– В таком случае тебе не повезло. Частный детектив Фракс никогда и никому не открывает деталей конфиденциальной беседы с клиентом. А теперь – прочь с дороги. Мне срочно надо спуститься и промыть пересохшие внутренности пивком, сидя у ревущего пламени очага.

Глава пятая

Я сидел у огня, размышляя о рассказе Танроз. Вполне возможно, что это всего лишь болтовня подвинувшейся умом старухи. Но проверить надо. Во-первых, мне нравилась Танроз, а во-вторых, мне до зарезу нужны были деньги. Чтобы сесть за карточный стол с Гликисием, следовало раздобыть не менее пять сотен. Если я откопаю бочку с четырнадцатью тысячами гуранов, то хотя бы пятьсот в качестве вознаграждения получить должен. А в зависимости от щедрости Танроз – может, и больше.

Мои размышления прервал Гурд. Каби не выздоровела. Но и это не все. Палакс тоже слег с зимней хворью. Парочка трясется в ознобе, оставаясь в комнате для гостей. Несмотря на это, Гурд отказывался сообщить властям о вспышке болезни в своем заведении.

– Они закроют таверну. Едва купив «Секиру мщения», я узнал о первой заповеди владельца: «Не позволяй властям ее закрыть».

Гурд спросил, не смогу ли я отнести болящим тарелки с едой.

– Почему я? – Фракс никогда не теряет бдительности!

– Ты уже перенес эту хворь, – ответил он.

Хотя и считается, что тот, кто раз перенес зимнюю хворь, не может подцепить ее снова, рисковать мне не хотелось. Воспоминания о лихорадке, одышке, острой боли в каждой мышце и каждом суставе остались в памяти, несмотря на то что болел я более пятнадцати лет назад.

– Тогда мне пришлось целую неделю провести без пива. Это был сущий ад.

Из кухни появилось Танроз с миской мясного рагу в руках. Ее сопровождала Эльсиора – девица, осваивающая ремесло поварихи.

– Ни за что не поверю, Фракс, что ты смог прожить целую неделю без пива, – сказала Танроз.

– Это лишний раз говорит о том, как я страдал.

– Я там был, – вмешался Гурд, – и готов засвидетельствовать, что целую неделю он без пива не оставался.

– Нет оставался. Я точно помню.

– Лекарь велел тебе забыть о выпивке, – покачал головой Гурд, – Через два часа мы нашли тебя ползущим к таверне. При этом ты как безумный бормотал, что лекари сговорились тебя прикончить. Чтобы оттащить тебя назад в палатку, понадобилось три человека. Но даже лежа на койке, ты продолжал вопить и вопил до тех пор, пока я не принес тебе кружку. Поскольку к тому времени я был готов собственноручно тебя придушить, я подумал: «Ну и дьявол с ним».